Введение

Еще совсем недавно двухтысячный год казался столь далеким, что фигурировал по большей части в научно-фантастических произведениях и футурологических прогнозах. Сегодня начало XXI века приобрело уже настолько четкие очертания, что оказывается возможным формулировать наиболее характерные особенности этого времени достаточно детально. К предстоящей смене веков (и даже тысячелетий) так или иначе готовятся во всем мире, и каждая страна старается как можно более четко представить себе, с чем подойдет она к этому рубежу". В названном смысле принятые нашей страной Основные направления экономического и социального развития СССР на 1986-1990 годы и на период до 2000 года весьма примечательны, ибо позволяют обратить внимание на наиболее актуальные задачи, стоящие сегодня перед нашей страной, в том числе перед нашей наукой.

Среди этих задач есть и такая: "Развивать физико-химическую биологию, научные основы получения физиологически активных веществ для медицины и сельскохозяйственного производства". Появление подобных строк в документе, определяющем развитие огромной страны, не случайно: сегодняшняя, а тем более завтрашняя картина мирового научно-технического прогресса невозможна без весьма существенной детали - продвижения вперед в исследовании живого организма и, как следствие, в изучении действия на него различных биологически активных веществ. Помимо всего прочего, такие исследования еще и интересны - и именно этот фактор оказался решающим для появления на свет нашей книги.

Эта книга обращена лицом к читателям, которых интересует происходящее в одной из наиболее увлекательных и динамичных отраслей науки: поиске новых лекарственных препаратов. Однако, как и всякое научное направление, такой поиск представляется увлекательным в первую очередь для специалистов, непосредственно им занимающихся; но и для тех, кто пользуется или будет пользоваться лекарствами, небезынтересно узнать, как эти лекарства "конструируются". И хоть в книге, лежащей перед вами, затрагивается лишь узкий круг лекарств - так называемые пептидные биорегуляторы, - автор надеется, что на их примере ему удастся рассказать и о поиске лекарств вообще.

Предполагается, что для чтения книги не требуется никакой специальной подготовки, кроме, возможно, обрывочных сведений из курса средней школы. Это не значит, однако, что все разделы книги одинаково легки для восприятия: кое-какие, быть может, придется прочесть вторично. Причиной тому не только сложность описываемых научных проблем, но в какой-то мере и то обстоятельство, что автор - не настоящий писатель и его произведение написано в свободное от основных занятий время. Такое замечание было бы уместно и в отношении уровня литературного стиля, языка и прочих признаков изящной словесности: автор искренне старался поставить все эти мощные средства на службу ясности и легкости изложения, но полностью избежать пугающих слов вроде "рибонуклеаза" оказалось невозможно; впрочем, подобные термины далее в тексте выделены курсивом и объяснены отдельно в словарике непонятных слов, завершающем книгу.

Таким образом, для читателя созданы максимальные (по мнению автора) удобства, и неспроста: чтобы разобраться в проблемах поиска новых лекарственных средств, надо вникнуть в чуть ли не самые передовые области современной науки. Но вместе с тем, кроме трезвого логического мышления, некоторого объема знаний и немалого энтузиазма, для этого не требуется ничего больше: представление об ученых как о недосягаемой жреческой касте, культивируемое иными научными работниками, абсолютно не соответствует действительности. Скорее наоборот: в тот момент, когда научный работник начинает ощущать собственную значительность и преисполняется титаническим самоуважением, он погибает и для науки, и для нормального человеческого общения. Такое явление встречается, конечно, не только в науке, но в науке оно выглядит особенно уродливым.

Дело в том, что научная деятельность по своей природе имеет по крайней мере две важные особенности: она всегда индивидуальна и непредсказуема. Да, сейчас научные открытия и тем более их практическое применение - заслуга, как правило, больших коллективов. Но ведь все равно любой отдельный шаг вперед делается благодаря идее, пришедшей в голову именно Кузнецову, а не Сидорову, и тот факт, что Кузнецов - скромный ассистент, а Сидоров - почтенный профессор, не принимается этой идеей во внимание. Сколько бы ни имел на своем счету блестящих идей профессор Сидоров в прошлом, все они не в состоянии обеспечить ему моральное превосходство над ассистентом Кузнецовым, который в данный момент - и вполне заслуженно - является героем дня. Если профессор Сидоров способен искренне порадоваться успеху Кузнецова, да еще и оказать ему поддержку - выиграет весь научный коллектив и все развиваемое им научное направление. Если нет - проигрыш очевиден и, главное, неисправим, поскольку лишь очень немногие специалисты окажутся достаточно принципиальными для того, чтобы бросить свои собственные дела и объективно оценить последствия конфликта Сидорова с Кузнецовым. К тому же, даже если такие третейские судьи найдутся, объективность их оценок будет тем не менее сомнительна: ведь никто, включая всю Академию наук СССР в полном составе, не может заранее знать, не приведут ли исследования Сидорова и Кузнецова вообще в тупик, а стало быть, весь их спор будет иметь шанс стать лишь курьезом из истории науки.

Это отступление - первое из многих, с которыми придется столкнуться читателю, - на наш взгляд, совершенно естественно для книги, где речь пойдет о результатах научных исследований и неизбежно об атмосфере, в которой эти исследования проходят. В этом смысле поиск новых лекарств выделяется особо: в нем принимают участие научные работники сразу нескольких основных специальностей, психология которых во многом различна, - химики, физики, биологи, математики, медики, которые и фигурируют в дальнейшем изложении в ролях как бы "обобщенных" персонажей. Само собой очевидно, что при таком разнообразии типов ученых, которые должны дружно работать над одной проблемой, особое значение приобретает четкое и эффективное согласование их действий. А это возможно лишь при участии весьма незаурядных административных руководителей, направляющих объединенную работу исследователей, - директоров, начальников, заведующих, ученых секретарей и других. Эти "персонажи", однако, не примут участия в нашем повествовании, поскольку оно будет посвящено почти исключительно научным поискам, а не вопросам их организации. Тем не менее не стоит забывать, что организаторы науки способны оказать огромное воздействие на ее развитие: даже ученый секретарь - умный, деловой и неизменно доброжелательный я сотрудникам - во многом может облегчить жизнь работников научного учреждения и, напротив, превратить ее в истинную пытку, если этот пост занимает истеричное желчное существо, озабоченное лишь утверждением собственного административного превосходства.

Кроме "собирательных" действующих лиц, в книге упомянуты многие реальные ученые, советские и зарубежные, часть из которых лично знакома автору; Упоминание именно этих, а не других исследователей диктуется только логикой изложения и ничем иным, поэтому автор заранее приносит извинения и тем своим коллегам, которые прочтут на последующих страницах собственное имя, вовсе не желая этого, и тем, кто, может быть, желал прочесть его, но не сможет найти. И в том и в другом случае автору остается лишь надеяться на снисходительность своих товарищей по работе и сохранение добрых отношений с ними.

В конце концов, в книге описана только небольшая часть научных проблем, связанных с поиском пептидных лекарственных средств и тем более вообще биохимии и биофизики, так что автор, естественно, старался рассказать лишь о вещах, которые он представляет себе лучше всего. В этой же связи следует признать, что на изложение, несомненно, повлиял факт работы автора в Институте органического синтеза Академии наук Латвийской ССР, хотя примеры исследований, проводимых в этом институте, встречаются в книге лишь как самые необходимые иллюстрации. И, конечно же, вся книга, от первой до последней строки, сугубо субъективна: в ней нет положений, противоречащих канонам современной науки, но те же самые проблемы другие авторы, возможно, представили бы под иным углом зрения.

После таких подробных объяснений остается вроде бы сказать, о чем же будет говориться в книге, но желающие узнать это смогут попросту прочесть ее. Поэтому раскроем лучше "сверхзадачу", ради которой писалось это произведение: автор убежден, что лекарства, созданные на основе пептидных веществ, помогут миллионам и миллионам пациентов в нашей стране и во всем мире. Однако дорога этих лекарств к больным подчас оказывается весьма тернистой, и иногда - из-за непонимания того нового, что вносит в медицину их использование, да и просто из-за малого знакомства с ними. Если этой книге суждено хоть слегка пробудить интерес читателя ко всем этим проблемам и тем самым приблизить наступление "эры пептидных лекарств" - значит, она была написана не впустую.

И еще одно замечание впрок: автор прекрасно помнит строгого гражданина из предисловия к роману И. Ильфа и Е. Петрова "Золотой теленок" с его укоризненным вопросом: "Что за смешки в реконструктивный период?" Совершенно очевидно, что тот же строгий гражданин, который отнюдь не исчез из нашей жизни за полвека, прошедших с момента написания знаменитого романа, с еще большим основанием мог бы спросить (и, несомненно, спросит): "Что за смешки в серьезном научно-художественном издании?"

Увы, этот гражданин был бы прав: в книге временами будет встречаться легкомысленный тон изложения, абсолютно недопустимый с точки зрения сухаря, полагающего, что форма преподнесения научных истин обязана быть неизбежно торжественно-скучной, поскольку иначе всякое уважение к науке в массах будет утрачено. Однако если весь престиж данной конкретной области науки основан лишь на благообразии ее внешней формы, то вряд ли следует сожалеть о нанесении ущерба такому престижу; к тому же, как известно, хороши все роды литературы, кроме скучного. Так что автор, сознавая свои прегрешения перед строгим гражданином, намерен все-таки упорствовать в них по-прежнему.

В научной литературе традиционное завершение введения или предисловия состоит обычно из выражений благодарности автора организациям и отдельным лицам. В литературе научно-художественной это не слишком принято, тем не менее автор хотел бы выразить свою глубокую признательность друзьям и коллегам - названным и неназванным, - без чьей поддержки и просто хорошего отношения книга не могла бы быть написана, особо отметив вклад "первочитателей", прочитавших рукопись и высказавших свои замечания, часто нелицеприятные, но всегда полезные.